Смерть дипломата - Страница 45

– Разве? – удивился Дронго. – Разве можно говорить о свободе слова в вашей стране после того, как парламент принимает закон, публично запрещающий излагать другие точки зрения на армяно-турецкие отношения? Более того, любой человек, высказавший другую точку зрения, может попасть за это в тюрьму. Вы считаете, что подобный закон отражает французские представления о свободе слова?

– Я не отвечаю за действия нашего парламента, – возразил Лелуп. – Что касается отрицания геноцида, мне кажется, напрасно Турция и Азербайджан так болезненно относятся к этой теме. Ведь исторически доказанный факт, что во времена Ататюрка, уже после падения Османской империи, некоторых чиновников этой империи судили именно за убийства армянских граждан, которые были, собственно, гражданами самой империи.

– Никто не отрицает огромной трагедии армянского народа в начале века, – сказал Дронго, – но тогда были жертвы с обеих сторон, и их нужно изучать историкам, а не политикам.

– В Германии принят закон, по которому вас могут отправить в тюрьму за отрицание еврейского геноцида, – заметил Лелуп, – и в этом случае никто не возражает, считая, что нарушается свобода слова.

– Во времена фашистов евреев поголовно уничтожали везде, где правили фашисты, – напомнил Дронго, – и в немецких городах в это время не могли работать синагоги, еврейские кошерные магазины, служить раввины или существовать еврейские кварталы. Но из истории известно, что во время массового убийства армянского населения в Армении, которое не может быть ни оправдано, ни прощено, по всей Турции работали армянские магазины, функционировали армянские церкви, существовали целые армянские кварталы. Если это был сознательный геноцид, то тогда почему столько армян жили в самой Турции? И еще один самый невероятный эпизод. Маньяк Гитлер и его параноидальное окружение, устраивая еврейский геноцид, неистово боролись за чистоту крови, истребляя и изгоняя людей даже с ничтожными процентами еврейской крови. А в Турции кровавый султан Абдул-Гамид Второй был сыном армянки.

– Что не мешало ему быть кровавым султаном, – парировал Лелуп. – Но мы несколько отвлеклись. Итак, мы оба согласны, что консула Армана Шевалье не могли убить ни из-за тактических разногласий между Францией и вашей страной, ни из-за его сексуальной ориентации.

– Безусловно, – согласился Дронго.

– В таком случае причины убийства могут быть только политические, – продолжал Лелуп, – надеюсь, что и с этим вы тоже согласитесь.

– Не стану возражать.

– Тогда возникает вопрос. Кто и в каких целях стрелял в нашего дипломата в тот момент, когда он выходил из российского посольства? Что это такое? Грандиозная провокация? Или месть неизвестной группы людей? Тогда почему, зачем? Мы, конечно, долго гадали и переживали, пока не узнали о вашем приезде в Баку.

– И вы поняли, что из числа подозреваемых можно исключить сотрудников посольства, откуда ушел ваш консул? – спросил Дронго.

– Конечно, – широко улыбнулся Лелуп, – все стало понятно, когда в Москве обратились именно к вам за помощью, да еще учитывая, что до вас сюда прибыл господин Никитин. Мы начали понимать, что наших русских друзей это подлое убийство у стен их посольства тоже беспокоит. И беспокоит не меньше нас.

– Это первый вывод, который вы сделали после моего приезда. Могу я узнать об остальных?

– Почему вы считаете, что были и другие выводы?

– Иначе вы бы меня сюда не пригласили, – пояснил Дронго. – Вам ведь необходимо обсудить именно со мной остальные выводы?

– Да, вы правы. – Лелуп умел при необходимости немного отступать, чтобы затем ударить с другого фланга. – Но мы случайно узнали, что вчера и вы подвергались подобной опасности. Насколько я понимаю, вы не являетесь сторонником той же сексуальной ориентации, как покойный мсье Шевалье, и не можете быть сторонником нашего парламента. Однако вас тоже пытались убить…

– Да, я гетеросексуал, – сделал скорбное лицо Дронго, – это, очевидно, мой большой недостаток. В нашем городе могут скорее убить за этот недостаток, если вы будете часто улыбаться чужим женам, чем за ориентацию вашего бывшего консула. Но вы правы, действительно, вчера неизвестные пытались в меня стрелять, однако им не дали этого сделать, более того, даже застрелили одного из нападавших.

– Это доказывает, что у вас прекрасная охрана, – заявил Лелуп. – Кажется, господин Вейдеманис раньше работал в Первом главном управлении КГБ СССР?

– Остается позавидовать вашей информированности, – согласился Дронго, – просто прекрасная работа.

– Вы недавно вдвоем были в Монако, где успели отличиться, – напомнил Лелуп, – а в Монако нет своего архивного управления, которые есть во всех наших министерствах. И ваш друг сразу попал в поле зрения не только нашей полиции, но и нашей контрразведки.

– Я передам ему, что он так популярен в вашей стране, – пообещал Дронго.

– И наконец, самое важное, – продолжал Лелуп. – Едва прибыв в свой родной город, вы развили бешеную активность, успев встретиться с полковником Никитиным, с госпожой Андреа Пирс и даже с господином Нафиси, который вообще почти ни с кем не встречается, давно став фигурой несколько мифического плана.

– Нет, он вполне реален, – заверил Дронго своего собеседника, – и очень приятный человек в общении.

– Мы с ним дважды встречались в разных странах, – любезно сообщил Лелуп, – и конечно, нас очень интересует один вопрос: кто убил нашего консула? Мы даже не хотим знать – почему? Ибо узнав, кто именно это сделал, мы легко ответим на вопрос «почему». Поэтому мы решили, что будет правильно посоветоваться по этому вопросу именно с таким специалистом, как вы.